Современная поэзия 2015-2018
№1, 2018
Анатолий Шерепицкий
* * *
Обойдите, молнии и громы,
Эту хату с крышей из соломы.
Обойдите холода зимой,
Обойдите бури в летний зной.
Не живёт там более старушка,
И одна стоит, грустит избушка.
Знала она годы золотые,
Плыли кольца дыма расписные...
А теперь – ни голоса, ни скрипа,
Ни капели радостного всхлипа.
Отзвенело, отцвело село
И куда-то, нехотя, ушло.
И пускай стоит она вблизи
Памятником горьким на Руси.
Обойдите, молнии и громы,
Эту хату с крышей из соломы.
А ДАЛЬШЕ ДОРОГИ НЕТ...
Все дома, будто смерчем, развалены,
Всё застыло, поникло вокруг...
Здесь когда-то с тобой на завалинке
По весне пели песни, мой друг.
Здесь прошли мои годы детские.
Нынче тут – ни дорог, ни путей.
Кто же душу убил деревенскую?
Что за смерч над землёй пролетел?
Клён, где школа стояла, сутулится.
Меркнет, гаснет полуденный свет.
Я пройду по разваленной улице.
Всё. А дальше дороги нет.
Лариса Миллер
* * *
Здесь все одиноки: деревья, дороги,
И слабые люди, и сильные боги.
Здесь всем не хватает участья, тепла.
В таком одиночестве жизнь протекла.
Что делали? Руки к кому-то тянули,
А жизнь просвистела стремительней пули.
Уходит когда-то пришедший сюда,
И лишь одиночество живо всегда.
Наталья Крофт
Память
Море гневом с утра перекошено,
бьётся лбом о забытый маяк.
Просыпается прошлое – крошево,
зверь закованный, пытка моя.
Он, тиранивший тихие пажити,
скован, пойман – в неволе скулит.
Охраняют периметры памяти
патрули, патрули, патрули.
Море стихло. Торосы смерзаются.
Безмятежен сверкающий снег.
Мой закованный зверь огрызается
и рычит. И готовит побег.
№4, 2015
Евгений Евтушенко
ПРОЛОГ
Я разный -
я натруженный и праздный.
Я целе-
и нецелесообразный.
Я весь несовместимый,
неудобный,
застенчивый и наглый,
злой и добрый.
Я так люблю,
чтоб все перемежалось!
И столько всякого во мне перемешалось –
от запада
и до востока,
от зависти
и до восторга!
Я знаю - вы мне скажете:
«Где цельность?»
О, в этом всем огромная есть ценность!
Я вам необходим.
Я доверху завален,
как сеном молодым
машина грузовая.
Лечу сквозь голоса,
сквозь ветки, свет и щебет,
и -
бабочки
в глаза,
и -
сено
прет
сквозь щели!
Да здравствуют движение и жаркость,
и жадность,
торжествующая жадность!
Границы мне мешают...
Мне неловко
не знать Буэнос-Айреса,
Нью-Йорка.
Хочу шататься, сколько надо, Лондоном,
со всеми говорить -
пускай на ломаном.
Мальчишкой,
на автобусе повисшим,
хочу проехать утренним Парижем!
Хочу искусства разного,
как я!
Пусть мне искусство не дает житья
и обступает пусть со всех сторон...
Да я и так искусством осажден.
Я в самом разном сам собой увиден.
Мне близки
и Есенин,
и Уитмен
и Мусоргским охваченная сцена,
и девственные линии Гогена.
Мне нравится
и на коньках кататься,
и, черкая пером,
не спать ночей.
Мне нравится
в лицо врагу смеяться
и женщину нести через ручей.
Вгрызаюсь в книги
и дрова таскаю,
грущу,
чего-то смутного ищу,
и алыми морозными кусками
арбуза августовского хрущу.
Пою и пью, не думая о смерти,
раскинув руки,
падаю в траву,
и если я умру
на белом свете,
то я умру от счастья, что живу.
Анатолий Шерепицкий
ПРИШЁЛ ТОТ ДЕНЬ
Не все-то ладно в нашем мире:
Война безумная идёт.
Я думал песни нас помирят,
Но и они теперь не в счёт,
А, помню, как, собравшись вместе,
Иван с Миколою рядком
Такие пели чудо-песни,
И всё им вторило кругомI
Нет нынче дружбы, связей кровных.
Одни плевки и тут, и там.
Идти не можем тихо, ровно,
Всё – по телам, по головам...
Но верю – разум в том порукой –
Что скоро этот день придет,
Когда Иван протянет руку,
Микола руку ту пожмёт.
* * *
Поэзия не мерится аршином.
Поэта каждый стих –
На сердце шрам.
Поэтов я сужу по их вершинам,
По их тернистым, громовым стихам.
Поэт – творец;
Он слух земли и совесть.
Такая уж дана ему судьба.
Его не осуждайте за суровость,
Его стезя – жестока и груба.
Померкли бы все зори и рассветы,
Когда б на свете не было поэтов.
Светлана Соложенкина
ПРОВИНЦИЯ
Провинция? А может быть, провидица?
Инерция? А может быть, Венеция,
которая так явственно увидится
весною здесь, в излучине Оки?
Мне хижины, как и дворцы, близки!
Лягушки - верные мои подружки.
Что, удивляются, зачем в Москве живу?
И то! Таких красавиц там уж нету!
Стекло, бетон, металл — каюк поэту,
а лягушонок — тоже ведь поэт...
Провинция — в моём окошке свет.
Так было и так будет, хоть в столице
мне есть над чем, как Золушке, трудиться,
чем тяготиться есть и чем гордиться...
А всё-таки душа в провинцию стремится
Я леди Макбет говорю: «Ну, ну,
как ни пугай — приеду и взгляну!»
Провинция. Мечтательное детство.
Без голубой звезды куда же деться?
Мерцает и зовёт в дали любой
бесценный Мценск — опал мой голубой.
Ещё не раз пригрезится, привидится.
Провинция? А может быть, провидица?
Лілія Золотоноша
УКРАЇНІ
На стишеній, захмареній, омріяній,
Примареній, забутій та святій –
Надимлено, напалено, насіяно,
Натоптано, начовгано по ній.
Розгублено, розімкнено, розстебнуто
На ґудзики поля нашвидкуруч...
Написано, намовлено, мов щебетом,
До гір, дібров, степів, морів та круч.
Не сказано, замовчано, закреслено:
В стихіях душ – наріс бур'ян билин.
...Самотня шлюпка попливла за веслами.
...Невже у неї сотні Україн?
КРИК
Крик дозріває стократ.
Не помилилася: справжній!
(Брязкіт циганських дукат).
Крик в порожнечу. Пропажа?
Крик, ніби шепіт, прийми!
Хочеш-не хочеш, а зважуй!
Де революція – ми.
Так безіменно й відважно.
Криком яскраві в борні.
Криком одним не умиться.
Жар... Все горить у вогні.
І моє серце – із криці.
Міцно вкарбовую крок.
Чуєш, не схиб, ти ж бо — справжній?
Ніч — нова спроба зірок.
А мої нерви, мов пряжа!
Там, де окреслення місць,
Хмиз під ногами карає!
Ніби талант — з сотень лиць
Взяти одне, що зникає...
|